Постояв несколько минут невдалеке от «Викуси», Митяй толкнул вперёд рычаг реостата и медленно поехал к носовой аппарели, опущенной специально для него. Машину ему, конечно, подогнали замечательную, вездеход модели Шишига-Мастодонт и это было похоже на правду. Приземистая и широкая, почти три метра в ширину, она была похожа на «Хаммер-вагон», только на полтора метра длиннее и у неё под капотом стоял не мощный дизель, а термоэлектрогенератор помощнее, чем у любого карьерного самосвала. Поэтому Мастодонт легко развивал скорость до двухсот пятидесяти километров в час, а поскольку имел изменяющийся клиренс, позволявший машине поднимать гладкое, обтекаемое днище на высоту в полтора метра от земли и потому даже с колёсами всего лишь метрового диаметра, благодаря независимой подвеске всех восьми колёс, мог легко преодолевать даже очень серьёзные препятствия. Весил же этот вездеход всего тонну двести и так как имел полностью герметичный кузов, то мог плавать и развивал на воде, благодаря гидрореактивному двигателю, большую скорость, но подводных крыльев не имел, зато мог вставать на полиуретановые «лыжи», в которые «умные» колёсам при движении по воде с высокой скоростью превращались сами и тогда его скорость на воде увеличивалась до ста двадцати километров в час, но только при малой волне.
Да, поездка ведлов-конструкторов в Африку дала им много пищи для ума и они такого понаизобретали, что у Митяя голова кругом шла от их выдумок. Хорошо, что все их изобретения внедрялись в жизнь малыми сериями, но ещё лучше было то, что далеко не каждый ведл хотел подогнать себе под задницу точно такую же машину, как Шишига-Мастадонт. Некоторые считали, что ездить верхом на единороге куда как престижнее, а на лошади намного удобнее. Правда, Митяй знавал и таких, которые, когда им требовалось смотаться куда-нибудь, седлали пещерного льва и тот был вовсе не против. Людям народа Говорящих Камней не было свойственно стяжательство и страсть к вещизму. Если кому-то что-то срочно потребовалось и он знал, у кого эта вещь имеется в наличии, то просто приходил и просил дать её ему на время и люди охотно давали всё, что угодно, кроме бритвы, лошади и жены. Когда Вика подъехала к вилле Митяя и Тани в Дагонграде, то Мастодонт вызвал у всех бурю восторга. К пикапам дагоны давно уже привыкли, но такую машину видели впервые. Однако, за две недели никто так и не пришел к Митяю и не попросил у него эту машину, чтобы хотя бы просто прокатиться. Зачем, спрашивается, тебе такая здоровенная, десятиместная громадина с кубриком, если ты поехал в соседний город за мешком картошки или ещё какой мелочью? Поэтому просто, как посмотреть на Мастодонта, люди не приходили.
Митяй въехал по аппарели в ярко освещённый трюм и её тут же подняли. Пока они выбирались из машины всем своим семейством и поднимались на лифте в большую адмиральскую каюту на третьей палубе, «Викуся» встала на колёса во весь свой немалый рост, но с места не трогалась. Митяй, одетый в новенький костюм из белой замши, он был традиционалистом, велев детям не шалить, хотя те уже и так выросли из возраста бесконечных проказ, отправился в рубку, а Таня и Танюшка, уже почти совсем взрослая, в лабораторию. Он не стал занимать пилотского кресла, возле которого стояла Вика, а поприветствовав всех, сел в штурманское, справа, так как лучше кого-либо на борту знал маршрут движения. Без какой-либо помпы, у него было время проститься с жителями Дагонграда, вся флотилия вслед за флагманом въехала в реку, каравеллы выдвинули на четыре с половиной метра вправо и влево понтоны, и стали поднимать колёса. Вскоре течение реки подхватило «Викторию» и та поплыла вниз по течению. Вика включила гидрореактивные двигатель на самый малый ход и каравелла стала быстро набирать скорость. Все её двадцать четыре колеса моментально трансформировались и превратились в два заострённых книзу киля. Дополнительная защита днища, если каравелла налетит на рифы. Через полчаса они уже были в Дагонском море, заполнившим огромную котловину между пятью возвышенностями – плато Аир, нагорье Тобести, плато Эннеди и плато Джос. Все они получили от Митяя новые старые названия.
Море получилось славным и, благодаря ведлам-ихтиологам, быстро заполнялось рыбой. В прибрежной зоне в нём водилось множество гигантских крокодилов и бегемотов, которыми те частенько питались. Однако, куда чаще с крокодилами были вынуждены делиться куда более опасные хищники, ведь их охота на мамонтов, слонов и буйволов, мастодонтов у них из рациона питания вывели, продолжалась. Численность крокодилов приходилось уже регулировать людям, но мясо у них было настолько вкусным, а шкуры пользовались у ведлов-кожевников такой популярностью, что и их аппетиты строго ограничивались. Дагоны, между прочим, по части экологии могли утереть нос и Митяю, хотя он и был мало того, что эколог с высшим университетским образованием, так ещё и ведл на зависть кому угодно. А ещё они с первого же взгляда определяли, какое животное нужно вывести в расход до того момента, пока оно станет половозрелым. Мутации они ведь свойственным не одним только людям, но и животным тоже. В общем дагоны были очень рады, что у них появилось вместо большого моря такое роскошное море, в котором теперь водились осетры, белуги и калуги, в сторону которых гигантские крокодилы пока что посматривали нерешительно, а вдруг они кусаются ещё больнее, чем они сами?
Не вставая на крыло, каравеллы быстро поплыли на запад, к каньону Короткий Митяй. Этот каньон двухсотметровой ширины был ещё так себе, не шибко глубоким, всего каких-то сорок, шестьдесят метров в высоту. Вода в нём текла довольно быстро, но не так что бы очень уж стремительным потоком, но движение «Викуси» всё же замедлилось. Вскоре они доплыли до озера Малое Бенуа, а затем и вошли в каньон Длинный Митяй. Вот в нём-то высота отвесных, гладких стен местами достигала шестисот метров, но в среднем составляла двести и при той же двухсотметровой ширине, а потому он представлял из себя на редкость величественное зрелище. В двадцать первом веке такого каньона люди точно не смогли бы здесь проложить. Ну, а через семь часов пути флотилия, проплыв по озеру Нигер-Бенуа, добралась до Старого Нигера с его электростанцией и каравеллы одна за другой стали выезжать по специальному, широченному пандусу на широкую дорогу и, проехав по ней несколько километров, спускаться в долину по наклонному мосту-спуску и снова съезжать в реку. Да, самый короткий путь это тот, который хорошо знаешь, а потому менее, чем через сутки, вся флотилия уже дрейфовала в Гвинейском заливе и для всех капитанов настал час «Х», заключавшийся в том, что им предстояло вскрыть опечатанные сургучом пакеты с приказом командора Митяя.