Сила ведлов - Страница 47


К оглавлению

47

– Да, ладно вам, разнылись! Потерпите немного!

Однако, так и не начав ничего делать, он быстро вернулся в машину, снял куртку, подсел к столу, снял с левой руки и отложил в сторону часы с браслетом из нержавейки, закатал рукава тёплой, замшевой рубахи, достал оба изумруда и положил их к себе на широкие, мозолистые ладони настоящего русского работяги. Чтобы поместиться полностью, они даже легли на его предплечья. Своими крепкими руками Митяй мог не только ковать сталь и тесать камень, строгать дерево и штукатурить стены, он умел ими ещё и нежно ласкать женщину и ребёнка, а при необходимости его руки не дрогнул бы, случись ему свернуть шею лютому врагу. Прошло несколько секунд и оба изумруда засветились нежным, золотисто-зелёным светом, осветив будку с двумя большими окошками и сделав её интерьер совершенно фантастическим, в смысле прекрасным, таинственным и чуть ли не волшебным. Раздался мелодичный перезвон и от обоих говорящих камней отвалилась пластинками. Обхватив их концы пальцами, Митяй стряхнул сероватые, потускневшие пластинки на стол и, наконец, принялся рассматривать во что же превратились его говорящие камни Лариска и Зинуля-зеленуля.

Лариска сделалась похожа на шестигранное веретено, заострённое с двух сторон, только один кончик у неё был овальным, словно яйцо куропатки, а второй острым, как игла. Митяй не выдержал, положил Зинулю на край стола, протянул руку за кастрюлей из нержавейки и провёл кончиком по стали. Изумрудная Лариска легко царапала сталь, что и не удивительно, ведь изумруд второй камень по твёрдости после алмаза. Он сразу же понял, что с помощью своего правого говорящего камня сможет творить самые настоящие чудеса, ведь Лариска способна генерировать целую прорву излучений. Он с улыбкой поцеловал её и вложил в новенький цилиндрический футляр второй кожаной кобуры, которую надел на себя вместо старой, остриём кверху и взял в руки Зинулю. Та превратилась в идеально ровную изумрудную призму из более тёмного изумруда длиной тридцать три сантиметра и шести сантиметров в поперечнике, с параллельными, идеально отполированными торцами. Митяй не выдержал и посмотрел в окно сквозь призму. Он ожидал, что сейчас увидит мир окрашенным в зелёный цвет, а вместо этого противоположный берег реки Чусовой бросился к нему навстречу. Призма работала, как мощный панорамный бинокль, а когда он посмотрел сквозь неё глянув в торец, то понял, что она является ещё и микроскопом, а также телескопом. Всё зависело от того, через какую линзу смотреть. Он положил Зинулю в замшевый футляр и облегчённо вздохнул. Вот теперь он был ведлом с говорящими камнями, причём ведлом очень знающим и могущественным.

Глава 8
Большой отец говорящих камней


Митяй собрал все кусочки внешней оболочки говорящих камней в кастрюльку, оделся и снова вышел из машины. Ему не терпелось поскорее что-нибудь наведловать, причём что-нибудь мощное и загогулистое, но для начала он подошел к проруби и высыпал в неё одёжку Лариски и Зинули. Странное дело, но эти сероватые пластинки с шипением растворились в самой обычной воде и та понесла весть о том, что Митяй обрёл свои говорящие камни, вниз по течению Чусовой в Каму, затем в Волку и Каспий. Что же, теперь все ведлы Каспийского бассейна будут знать, что на свет появился ещё один великий ведл, Дмитрий Олегович Мельников. После этого он отправился к горе, в которой Мать Земля вырастила для него такие удивительные, совершенно фантастические говорящие камни. На этот раз земля под его ногами дрожать не стала. Выть и рычать тоже. Памятуя о том, что место это просто удивительное, он достал из футляров сначала Лариску, затем Зинулю и принялся думать, но занимался этим недолго и быстро приставил призму торцом к более толстому веретену, нацелив его острым концом на гору, после чего принялся ведловать, а попросту призывать к себе все говорящие камни, таящиеся в этой горе и мечтающие лечь на чьи-то ладони. Из Лариски вырвался, как из прожектора, мощный зелёный луч, осветивший материнскую гору и ведлование сразу же заладилось, пошло зело мощно и напористо. На взгляд Митяя даже слишком напористо и быстро. Можно бы и помедленнее.

Говорящие камни полезли из горы, словно божьи коровки и покатились к нему по снегу, но Митяй отправил их ещё дальше, к Пахому. Длилось это недолго, всего минут двадцать и камней из-под осыпи и из горы высыпалось немало, но и не неподъёмное количество, куба под два с половиной, причём очень разнообразных, чего в принципе быть не могло. Хотя это ещё как посмотреть, ведь он приехал не к простой горе, а к Великой Горе Говорящих Камней! Как только все говорящие камни попарно отправились домой, к нему прямо под ноги прикатился говорящий камень одиночка, круглый пёстрый колобок с чёрными разводами размером с футбольный мяч. До того смешной, что Митяй даже засмеялся и велел ему катиться к машине. После этого, задумавшись на пару минут, он продолжил своё каменное ведлование и заставил все камни подниматься обратно на гору, но не абы как, а выстраиваясь в поясной портрет загорелой, румяной женщины со светлыми, выгоревшими на солнце волосами. Естественно, что перед его глазами стояло Танино лицо.

Это ведлование продлилось часов шесть, пока все камни не скрепились намертво в прочный монолит. Бюст получился весьма внушительным, метров триста в высоту и очень похожим на Таню, только не с серо-голубыми, а зелёными, малахитовыми глазами. Зато Мать Земля улыбалась совсем как Таня, весело и задорно. Когда всё закончилось, Митяй не только сделал несколько снимков, но ещё и заснял пятиминутный видеоролик, после чего вернулся к Пахому, залез внутрь и принялся пускать на обёртки для говорящих камней всю замшу, которая только попалась ему под руки, а также волчьи шкуры. Говорящие камни, укутанные попарно, он решил складывать в пустые бочки из-под солярки, чай не моча и первым делом, вооружившись упаковочными материалами, снял с них крышки. После этого он открыл заднюю дверь, положил наклонный трапп и, дав камням команду заходить внутрь подвое, его говорящие камни лежали в чехлах, принялся сноровисто упаковывать и складывать их пустые в бочки, стоящие в задней, отгороженной от остального отсека, части будки, не особенно-то вглядываясь в то, что попадается ему под руки, а это всё были камни просто редкостной красоты и только два громадных алмаза величиной чуть ли не кулак каждый, Митяй сразу же засунул к себе в карман куртки. Эти камни, явно, были особенными и ему ещё предстояло найти того ведла, которому он вручит их не абы как, а с вежливым поклоном.

47