Сила ведлов - Страница 25

Митяй заранее приготовился к допросу. Понимая, что большеголовый не поймёт ни слова из того, что он ему скажет, он положил в багажник своего мотоцикла бронзовую жаровню с берёзовыми углями и бензиновую горелку. Немного отойдя в сторону, он поставил её прямо на траву, приказал своим спутникам перевезти раненых в лагерь и заняться арестованными большеголовыми даргами, запалил огонь и чуть ли не силой усадил довольно рослого, всего на полголовы ниже, большеголового дарга, если судить по его широким торсу и тазу, а также квадратной челюсти и выступающими надбровными дугами, на траву и начал с ним особый разговор через огонь. Ну, а если точнее, то Митяй, говоря быстрее любого бразильского или итальянского футбольного комментатора, но излагая всё исключительно ведловской речью, принялся вколачивать в его тыковку, украшенную большим матерчатым чурбаном, самые главные основы русской речи и словарь, состоящий примерно из шести тысяч слов, чего вполне должно было хватить для задушевного разговора начистоту. Говорил он со скоростью шестиствольного пулемёта, если ещё не быстрее, и с таким ведловским нажимом, что у большеголового дарга пот лился по бритому лицу ручьями, а глаза расширились то ли от ужаса, то ли от удивления. Через три часа обучение азам русского языка закончилось, Митяй жестом попросил убрать жаровню, залпом выпил большую кружку чая, утёр губы тыльной стороной ладони и прорычал:

– А теперь отвечай мне, почему вы решили убить этих людей, предков которых согнали с их же земель! Кто вам позволил так издеваться над людьми? Большеголовый дарг всплеснул руками и воскликнул:

– Великий ведл, мы не собирались никого убивать! Всех тех людей, который упали без сил, мы подбирали и везли в обозе. Мы просто хотели, чтобы они вернулись на север. Им нельзя жить рядом с нами, иначе случится большая беда.

Честно говоря, слова этого типа привели Митяя в оторопь и он, растерянно захлопав глазами, спросил:

– Да? Тогда зачем твои ведлы волокли к ним навстречу огромную стаю гиенодонтов? Может быть вы и не хотели убивать их своими собственными руками, но это ничего не меняет. Если бы их съели гиенодонты, это всё равно было бы убийство.

От такого обвинения большеголовый замахал руками, словно разгоняя тучу комаров, и истошно завопил:

– Нет-нет! Ничего такого не было! Мои ведлы две полных луны собирали в степи авалхов, которых ты зовёшь гиенодонтами, чтобы очистить её от них. Другие большие звери не опасны. На них туалады смогли бы даже охотиться, если у них есть могущественные ведлы охоты. Мы хотели увести авалхов подальше и заставить их войти в море. Они страшные хищники и от них очень много вреда. Нам и сейчас нельзя жить рядом с туаладами, хотя теперь они уже не так опасны. Понимаешь, великий ведл, мы и они не такие, как остальные туалады. Мы особые и это и хорошо, и плохо. Если мы будем смешивать кровь, то на свет могут появиться страшные, ужасные монстры. Я покажу, великий ведл. Ты сам всё поймёшь.

Туалад сразу же стал разматывать на своей мощной шее полотняную ленту и через несколько секунд снял с головы тюрбан. Митяй, грешным делом, ожидал увидеть, как минимум, третий глаз на лбу у своего собеседника, а вместо этого узрел лишь голову самого обычного мужчины. Ну, может быть с сократовским лбом и к тому же выращенную под шляпу шестьдесят шестого, если не больше, размера, но при росте этого, несомненно, неандертальца, в метр восемьдесят, что его поразило намного больше, она вовсе не показалась головой чудовища и он сказал:

– Ну, ничего страшного я в тебе не вижу, парень. Голова, как голова, такая же, как и у меня самого. В общем мегацефалом тебя назвать трудно. Точнее невозможно, но ты прав, люди вашего вида очень сильно отличаются от всех остальных. По всей видимости это результат какой-то положительной мутации.

Туалад благодарно кивнул головой, приложил руку к груди и с важным видом представился:

– Меня зовут Бастан Годлар из рода Годоров, великий ведл. Я верховный ведл всех туаладов. Митяй сосредоточенно кивнул и тоже представился:

– А меня зовут Дмитрий Олегович Мельников из рода Мельниковых. Я большой ведан, то есть главный учитель всех родов народа Говорящих Камней. Мой народ называется так потому, что он состоит из одних только великих ведлов-мастеров и каждый имеет говорящие камни. Все ведлы мои ученики. Они повелевают всем, на что только обратят свой взгляд. Мы живём на севере, в месте, отгороженном от трёх рек высокой каменной стеной, в городе Дмитрограде. Мои ученики построили её недавно, чтобы защитить город од большой воды. Они целых четыре дня заставляли огромные камни спускаться по рекам с гор, карабкаться друг на друга и вставать стеной вокруг города. Зато сейчас в нём сухо и наши дома не затопила большая вода. А теперь расскажи мне о монстрах, Бастан Годлар, и о том, почему твой предок решил, что их нужно прогнать из родных мест.

Бастан кивнул и принялся рассказывать Митяю не такую уж и радостную историю. Когда-то туалады жили на небольшой территории, зажатой между Каспийским морем и довольно высокими горами. В тех местах река несла с гор много самородной меди и туалады, хотя они и не были металлургами, быстро научились делать из меди оружие и, самое главное, луки, а потому охота у них всегда была очень успешной, ведь они могли охотиться даже не мелких животных. Племя от такой сытой жизни быстро росло, да, только вот территория оказалась маленькой и вскоре им на ней сделалось тесно. Туалады сначала сходили на восток, но ничего хорошего там не нашли и решили, что нужно топать на север. Они к тому времени хорошо освоили выделку шкур, научились строить из дерева большие дома, жили осёдло и даже начали понемногу заниматься животноводством, приручали диких верблюдов, и земледелием. Даже научились плести из растительных волокон довольно тонкую и плотную ткань в виде лент шириной от двадцати сантиметров до полуметра. Научились они также шить одежду и обувь. То, что Митяй счёл доспехами, оказалось всего лишь кошельком туаладов. Они были люди меди и медь в их племени считалась самой большой ценностью. Поэтому каждый взрослый член племени таскал на себе всю свою медь. Иногда до пятидесяти килограмм, но они были очень сильными и выносливыми людьми, а потому не чувствовали её тяжести.